Стихотворения (1930) - Страница 3

мы труд
             разупорствуем
                                     втрое,
но твой
            человеческий
                                  социализм
на всей
            планете
                         построим!

МАРШ ДВАДЦАТИ ПЯТИ ТЫСЯЧ

Мы выбили
                   белых
                             орлов да ворон,
в боях
           по степям пролетали.
На новый
               ржаной
                           недосеянный фронт —
сегодня
             вставай, пролетарий.
Довольно
               по-старому
                                 землю копать
да гнуть
             над сохою
                             спини́щи.
Вперед, 25!
                  Вперед, 25!
Стальные
                рабочие тыщи.
Не жди,
            голодая,
                          кулацких забот,
не жди
           избавления с неба.
Колхоз
           голодуху
                          мешками забьет,
мешками
               советского хлеба.
На лошадь
                  стальную
                                 уверенно сядь,
на пашне
               пыхти, тракторище.
Вперед, 25!
                  Вперед, 25!
Стальные
                рабочие тыщи.
Батрак
           и рабочий —
                                по крови родня,
на фронте
                смешались костями.
Рабочий,
              батрак,
                         бедняк
                                    и средняк —
построим
               коммуну крестьян мы.
Довольно
               деревне
                            безграмотной спать
да богу
            молиться о пище.
Вперед, 25!
                  Вперед, 25!
Стальные
                рабочие тыщи.
Враги наступают,
                            покончить пора
с их бандой
                   попово-кулачьей.
Пусть в тысячи сил
                                запыхтят трактора
наместо
             заезженной клячи.
Кулак наготове —
                            смотрите,
                                            опять
с обрезом
                задворками рыщет.
На фронт, 25!
                      Вперед, 25!
Стальные
                рабочие тыщи.
Под жнейкой
                     машинною,
                                       жатва, вались,—
пусть хлеб
                  урожаится втрое!
Мы солнечный
                        Ленинский социализм
на пашне
               советской
                               построим.
Колхозом
                разделаем
                                  каждую пядь
любой
           деревушки разни́щей.
Вперед, 25!
                  Вперед, 25!
Стальные
                рабочие тыщи.

ПОДВОДНЫЙ КОМСОМОЛЕЦ

Готовь,
            рабочий молодой,
себя к военной встрече.
И на воде
                и под водой —
зажми
           буржуя
                       крепче.
Для нас
             прикрыт
                          банкирский шкаф —
и рубль
             не подзаймёте.
Сидят
          на золотых мешках
Антантовские тети.
Пугая
          вражьи корабли,
гудком
           разиньте глотку,
на комсомольские рубли
мы
     выстроим подлодку.
Гони буржуй
                     на рыбий пир —
у океана в яме.
Корабль
              буржуевый
                                 топи
рабочими рублями!

НОВЫЙ ТИП

Нос на квинте,
                       щелки-глазки,
грусть в походке,
                           мрачный видик.
Петр Иванович Салазкин —
от природы
                  самокритик.
Пристает
               ко всем,
                            сипя:
— Сбоку,
               спереди гляжу ли,
должен
            вам
                   раскрыть себя,
я —
      бродяга,
                    вор
                          и жулик.
Пасть —
              не пожелать врагу,—
мямлит
             он
                 в своем кругу,
в гладь
            зеркал
                       уныло глядя,—
с этой мордой
                       я
                          могу
зверски
             превратить в рагу
даже
        собственного дядю.
Разве
         освещает ум
пару глазок,
                    тупо зрячих?
Ясно —
            мне
                  казенных сумм
не доверишь.
                     Я
                        растрачу.
Посмотрите
                   мне
                          в глаза —
не в лицо гляжу,
                          а мимо.
Я,
    как я уже сказал,
безусловно
                   подхалима!
Что за рот,—
                     не рот,